Миллиардер Александр ЯРОСЛАВСКИЙ о футбольном клубе «Металлист»: «О покойнике или хорошо, или ничего»

Ирина КЛИМАН. Интернет-издание «ГОРДОН»

Группа DCH Александра Ярославского — один из активных участников форума AGROPORT-2015. Мероприятие проходит на территории международного аэропорта Харьков, также входящего в DCH. В форуме принимают участие делегации из Польши и Германии. Основная цель события — привлечение инвестиций. Это единственное украинское агромероприятие, включенное в календарь ООН в рамках «Международного года почв». В интервью интернет-изданию «ГОРДОН» Ярославский рассказал, почему занимался организацией форума, не приносящего ему прямой прибыли, а также о дружбе с российскими бизнесменами, отношении к политике и футбольному клубу «Металлист».

«МОЖЕТ, КТО-ТО ХОТЕЛ, ЧТОБЫ Я УЕХАЛ ИЗ УКРАИНЫ, НО Я НЕ ОПРАВДАЮ ТАКИХ НАДЕЖД»

— Для чего форум AGROPORT лично вам?

— Мне приятно, когда Харьков звучит где-то, а тем более в ООН.

— Это в первую очередь имиджевый проект?

— Вам же приятно выйти в свет, в театр, на день рождения, показать себя. Вот это такой, скажем, выход в свет.

— Сложно поверить, что бизнесмен что-то делает без какого-либо расчета.

— А вы заставьте себя поверить. (Смеется). Я понимаю, вам в это сложно поверить, но важен результат. Что бы мною ни двигало, важен результат.

— Где вы проводите больше всего времени, где живете?

— Везде, где мне комфортно, я старюсь бывать. Харьков — одно из тех мест, где больше всего бываю. По часам я не замерял, где больше времени провожу. В Харькове я счастлив.

— Считаете Харьков своим домом?

— Конечно.

— Не думали переехать за границу?

— Нет. Может, кто-то хотел, чтобы я переехал, но я не оправдаю таких надежд.

— Какие у вас отношения сейчас с мэром Харькова Геннадием Кернесом?

— Такие же, как и были, — никаких.

— В 2012 году много говорили о том, что у вас был конфликт. Это слухи или действительно был?

— У меня просто нет никаких отношений с Кернесом, да и все. Чего нет, о том и говорить нечего.

— За кого голосовали на местных выборах?

— Не голосовал. Выбирать не из кого.

— В сентябре в СМИ появилась информация, что вы планируете выкупить харьковский футбольный клуб «Металлист». Как вы оцениваете нынешнее состояние команды, планируете ли вернуть игроков, которые ее покинули?

— Уже столько сказано о «Металлисте», что не хочется повторяться. О покойнике или хорошо, или ничего.

— Даже так, «Металлист» — покойник?

— Может, для кого-то это неприятно прозвучит, но для меня «Металлист» остался той командой, которая играла при поддержке 40-тысячных трибун. Вот это «Металлист».

А сегодня... Я с 2012 года не был ни на стадионе, ни на базе — там, где я прожил семь лет. Мне сложно судить о состоянии команды, но то, что я слышу о ней, — непрезентабельно, не комильфо, как говорят французы, а я люблю красивую жизнь.

— Заявление о том, что вы вернете «Металлист», — это правда или это было сказано в порыве эмоций?

— Я никаких официальных заявлений не делал. Какие-то реплики иногда оцениваются как официальные заявления. Если я захочу сделать официальное заявление, то, поверьте мне, я его сделаю.

— А с бывшим тренером «Металлиста» Мироном Маркевичем вы общаетесь?

— Постоянно. Общаемся по-дружески семьями, моя супруга тоже общается, ездим в гости.

— Ваши дети живут в Украине?

— Кто-то — в Украине, кто-то — за пределами. Мы свое влияние везде пытаемся распространить.

— Они участвуют в вашем бизнесе?

— Они еще маленькие. Еще не доросли до бизнеса, учатся.

— Вам бы хотелось, чтобы они со временем стали участвовать в ведении бизнеса?

— Мне бы хотелось, чтобы они стали успешными людьми. А в какой отрасли — это второстепенно.

— Где получают образование ваши дети?

— В разных школах. У меня было три брака, всего пятеро детей. Старший ребенок учился в школе в Харькове, уже закончил, сейчас учится в Швейцарии. Трое детей живут со мной. Младшему — год, дочке — четыре, сыну Вове — шесть.

Я вам скажу, у него нет ни одной свободной минуты. До 15.40 он в школе, затем час дорога и отдых, потом английский и другие дополнительные занятия. Кроме тьюторов, по английскому есть еще один человек, он следит, чтобы занятия были равномерно распределены и не было перенагрузки.

— А как же детство, игры?

— Знаете, как в басне: «Лето красное пропела, оглянуться не успела, уж зима катит в глаза»? Время быстро летит, надо учиться уже сейчас.

— Вы бы хотели себе такое детство?

— Да. Я чувствую, что мне не хватает этих знаний.

«У МЕНЯ И ДО ЭТОГО НЕ БЫЛО ОСОБОГО БИЗНЕСА В РОССИИ, И СЕГОДНЯ НЕТ»

— Когда дети будут выбирать себе сферу деятельности, станете что-то советовать?

— Советовать, конечно, могу, но окончательный выбор за ними. А сейчас у них нет выбора — пусть учатся.

— Что вы хотели бы изменить в своем прошлом, если бы была возможность?

— Ничего не хотел бы. Ни о чем не жалею.

— Вы поддерживаете отношения с российскими бизнесменами?

— Я общаюсь со всеми друзьями, которых я на протяжении своей жизни, скажем так, наработал. Я их не менял. У меня не сильно широкий круг друзей, но достаточно тесный.

— Ситуация в Украине, российская агрессия как-то повлияла на ваши отношения?

— Никакие ситуации не могут повлиять на отношения, если друзья настоящие.

— С ними вы избегаете обсуждения войны в Украине?

— Мы обсуждаем, у нас есть оценки, но если мы практически четверть века находили в сложных ситуациях общие знаменатели, то и сейчас находим.

— Каковы их прогнозы на развитие ситуации, из России как-то по-другому все видится?

— Я не готов об этом говорить, это лучше спросить у них. Я не могу озвучивать чужие мысли.

— Свой бизнес вы бы сейчас связывали с Россией?

— У меня и до этого не было особого бизнеса в России, и сегодня нет. Для меня важен масштаб проекта, а не политическая составляющая.

— Но ведь политика часто влияет на бизнес.

— Я стараюсь находить решение этих вопросов.

— Каков ваш прогноз относительно украинской экономики — будет еще падение или мы уже на дне?

— У Горького есть пьеса «На дне». Мы еще не по Горькому, мы пока по Достоевскому. Еще просядет экономика — такое у меня мнение.

— Придут ли массовые инвестиции в Украину? Когда это может произойти?

— Они уже на подходе. Вы, наверное, и сами знаете ответ лучше меня. В первую очередь в Украине должен наступить мир, деньги любят тишину. Это основное. А то, что мы интересны для всего мира, — это не вызывает сомнений.

Наши черноземы, расположение в центре Европы, инфраструктура... Вопрос в том, что надо создать понятные для инвестора условия. Тогда, поверьте мне, отбоя не будет.

— Как, по-вашему, проходят реформы?

— Пока с трудом. Чтобы оценить объем реформ, надо увидеть объем инвестиций. Пока мы его не видим, ведь это вещи связанные, одно вытекает из другого.

«УМЕНЬШЕНИЕ СОСТОЯНИЯ НА РАЦИОНЕ НАШЕЙ СЕМЬИ НЕ ОТРАЗИЛОСЬ»

— Как вы смотрите на ситуацию на Донбассе, каковы ваши прогнозы?

— Мне сложно давать прогнозы и оценки. Бизнеса там у меня нет, горевать, что что-то пропало, не о чем. Наверное... не наверное, а точно Донбасс должен быть в составе Украины, но как оно будет — я не могу сказать.

— Вы активно следите за новостями, политикой, для вас это важно?

— Конечно, важно. Участвовать не участвую, но слежу.

— Какие каналы смотрите?

— Все каналы, наверное. Больше смотрю экономические программы. Политические — они одинаковы, каждый говорит свое.

Понимаете, одно дело — смотреть телевизор, а другое — видеть то, что на самом деле. Меня больше интересует то, что на улице, а не то, что по телевизору. Я же не слепой, вижу, что происходит.

— Согласно рейтингу журнала For­bes, ваше состояние за последний год уменьшилось. Это правда?

— Я вам так скажу: на рационе нашей семьи это не отразилось.

— Как вы относитесь к подобным рейтингам?

— Я всегда критически подходил к этим вещам, для меня рейтинг Forbеs — это абстракция. Реального состояния он все равно не отражал.

— Оказаться в таком рейтинге — это хорошо? Например, с точки зрения имиджа. Или, наоборот, чревато?

— С точки зрения интереса, наверное, важно, какая у тебя строчка в банковском компьютере, а не в рейтинге. Рейтинги меня меньше всего волновали.

— Если бы вы проводили реформы в стране, что бы вы сделали в первую очередь?

— Если бы я этим занялся, то сделал бы страшные вещи. Я точно знаю, что надо, но вам лучше не знать. Мне самому страшно (смеется).

— Наверняка вам поступали какие-то предложения перед местными выборами.

— Поступали.

— Почему отказываетесь?

— Политика — не моя сфера приложения сил, вне моих интересов.

— Но ведь участие в политике может помочь в бизнесе, все так делают.

— Я не все.